Cause as much chaos and disruption as possible but don't let them take you alive © Sid Vicious
Название: Научи меня.
Автор: непроститка.
Бета: foxy_hat
Фэндом: Роковой поцелуй + ориджинал.
Пейринг: Котоко\Тиамат. Присутствует Такуто.
Рейтинг: Р
Жанр: фемслэш, романс, нотки ангста.
Размер: мини.
Дисклеймер: все принадлежит мангаке и моему воспаленному мозгу.
Саммари:
Посвящаю моей любимой совести.
читать дальше- Я тебя ненавижу, - сказано очень просто, ровным голосом, без намеков на иронию или сарказм. Так говорят правду, или нечто, кажущееся правдой. Зная Тиамат и ее неспособность к скрытию неприязни, это изречение относится, скорее, к первому.
- Конечно, ты меня ненавидишь, - подтверждаю я, даже не поднимая головы. Читать гораздо увлекательнее, чем вступать с ней в ежевечернюю дискуссию на тему «Ах, какая хозяйка плохая – портит недокуклам жизнь».
Марионетка яростно фыркает: просекла мой коварный план увиливания от распускания псевдорозовых соплей. Вообще, она стала гораздо смышленее, чем была пару недель назад – уже с легкостью, по одному лишь незначительному изменению тональности голоса, определяет мое истинное настроение. Так и выдрессировать ее до угадывания желаний недолго. Хотя, к чему мне еще один Такуто?
Увлекшись собственными мыслями, я неосторожно приподняла подбородок. Чего и следовало ожидать, Тиамат моментально соскочила с подоконника, нависла надо мной грозной тенью.
- Не-на-ви-жу.
- Пора бы научить тебя новым словам, - страдальчески вздыхаю, откладывая книгу. Почитать сегодня явно не удастся. Весьма печально, я же только дошла до момента, где этот русский юноша зарубил топором пожилую женщину.
Тиамат продолжает смотреть на меня из-под ресниц, опершись руками о подлокотники моего любимого кресла. Красивая такая деталь интерьера – мягкое, я почти утопаю в нем, молочно-белое, такое светлое, что даже фарфор запястий Тиамат, сильно выделяется на его фоне.
Тонкие, хрупкие руки, длиннющие пальцы, шарнир левого запястья чуть неровный – моя ошибка, так спешила доделать эту, третью по счету, куклу. Помню, как придумывала ей имя, хотела чтобы она была похожа и на звезду, и на редкий камень… Но холодные, с совершенно мужским прищуром, глаза получились темно-бирюзовыми, и название шумерского мирового океана было единственным, что приходило на ум.
Имя подошло как нельзя лучше – в сознании этой огненно-рыжей отстраненной красавицы бурлил настоящий водоворот ненависти, ужаса осознания своей неправильности, злобы ко всему, что ее окружало. В первую очередь, конечно, она злилась на меня – как я могла допустить промах в разделении душ и ей достались лишь негативные людские качества? Затем ее агрессия перекидывалась на Такуто и Фую – они были веселы, они могли улыбаться, они были любимы.
Говорить нечего, Тиамат приходилось воспитывать, стараться прививать ей хоть что-то доброе и человечное. Выходило плохо – кукла замыкалась в себе, совершенно не стараясь принять положительные эмоции. Причина этого мне была непонятна. Возможно, она просто пока наслаждается возможностью ненавидеть меня каждый вечер.
- Не нужно, - марионетка отталкивается, складывает руки на груди. Каблуки высоких сапогов стучат по паркету – вернулась на свое любимое место. И что же она нашла в унылом просиживании часов на подоконнике? Ладно бы еще вид из окна был достойным, так нет, Тиамат может сутками лицезреть этот пустырь с язвами-рытвинами по всей поверхности.
Я собираюсь уходить – ждать от нее еще каких-то изречений бесполезно. Со мной она старается разговаривать как можно меньше. И вовсе не потому, что я ей на столько противно, скорее, боится, что сама в очередной раз начнет требовать рассказать историю собственного создания. Момент деления души ее «любимый» - кукла кусает латексные губы, пластиковые ногти противно скрипят по фарфору ладоней. Клянусь, умела бы она плакать – не избежать прозрачных дорожек на щеках.
- Я бы хотела говорить тебе и другие слова, - глухо на столько, что поначалу кажется, что почудилось.
- Что?
- Ничего, - привычно злобно огрызается рыжеволосая, качнув головой. Видно, сама сгоняет наваждение от внезапно глупой и сторонней мысли.
Она все еще сжимает подоконник и нервно дергает плечами, когда дверь за ее спиной закрывается с резким скрипом.
«Прости меня, Тиамат. Я бы тоже хотела слышать совсем иное от тебя.»
- Я так устала от ненависти, - еле удается проглотить горький ком, вставший в горле.
***
Если бы она могла ощущать прикосновения, то, пожалуй, вздрогнула бы, когда Такуто неожиданно прикрыл ей глаза ладонями. Лишившись обзора и света, Тиамат недовольно кривит губы, нервно и резко дергает головой – пальцы юноши теперь на уровне ее шеи.
- Я просила прекратить это, кажется.
- Извини, - темноволосая марионетка улыбается краешком губ, на долю секунды в глазах появляется озорной блеск. – Ты просто так необыкновенно смотришься в лучах заката, так строго и невыносимо гордо, что мне захотелось разбавить эту обстановку вечернего романтизма.
Девушка подтягивает согнутые в коленях ноги к груди, локтем правой руки упирается в них, запускает пальцы в волосы, дергая отросшую челку.
Солнце медленно катилось за горизонт – все никак не хотело скрыться окончательно. Раньше оно убегало с небосклона за считанные минуты, сегодня же последние лучи уже битых полчаса раскрашивали облака в красный и ярко-оранжевый.
Зеленоглазый юноша опускается рядом с куклой, осторожно кладет ей голову на плечо. Длинные ресницы стрелами ложатся на щеки, скрывая стеклянные глаза.
Рыжеволосая марионетка свободной рукой отталкивает его голову:
- Бесишь, Такуто.
- Прости, я иначе не знаю, как выразить симпатию, - все та же простодушная полуулыбка.
- Ты мне нравишься. Пожалуй, даже слишком, Тиамат. И мне тебя…
- Кошмарно жаль. Знаю, знаю, вам всем лишь бы пожалеть бедную-несчастную, поломанную, неправильную уродку-меня.
Темноволосая кукла хмыкает, опуская голову. Он прекрасно понимает, что эта их вечная жалость, попытки посочувствовать и поддержать еще сильнее раздражают Тиамат. Но в то же время его нервировала эта ее злость и постоянная агрессия: ни он, ни Фуя не виноваты в том, что их души поделены как нужно, что они могут испытывать всю гамму чувств и эмоций.
Он не виноват в том, что может растянуть губы в улыбке, не виноват в том, что может громко и радостно смеяться, не виноват в том, что хозяйка так нежно и ласково гладит его по голове, спутывая непослушные волосы.
Да уж если на то и пошло, сама Тиамат не виновата в том, что ей просто не хватило души и ее сущность вобрала в себя лишь отрицательные человеческие качества.
- Такуто, - рыжеволосая говорит тихо, как и всегда, но очень жестко, так, что даже негромкие ее слова заставляют вздрогнуть. – Ты что, так хочешь быть похожим на человека?
Темноволосый кивает. Да, эти бинты на запястьях и шее не просто так. Он действительно хочет считать себя и быть для других человеком. Он ненавидит свою кукольную сущность, пожалуй, даже сильнее, чем синеглазая девушка.
- Ты что, так боишься, что они не примут тебя? – неудобный, какой-то неправильный вопрос. Такуто поднимает полный непонимания взгляд на марионетку. Тиамат уже встала, смотрит пристально и чуть насмешливо. Она всегда смотрит на него именно так.
- А ты сама? Зачем ошейник, перчатки? Ты сама же…
- Не переводи тему, - едва ли не звериный рык. Знакомая искра ненавистного безумия в глазах. Такая привычная и родная Тиамат. Знакомая до боли. Наверное, он никогда не поймет, зачем же хозяйка так рьяно старается изменить свою рыжеволосую эгоистку. Ведь за это они ее любят.
Вот только как это объяснить самой кукле?
- Боюсь, - покорно соглашается юноша. – Потому что я уже не кукла, но еще и не человек.
- И никогда им не станешь, - еще щепоть соли на рану.
«Глупая. Смешная и глупая». Такуто по-прежнему улыбается. Девушка, махнув рукой, таким образом, подводя итог всему разговору, стремительно уходит.
- Чего ты хочешь, Тиамат?
Остановилась. Склонила голову на бок – жесткие пружинки волос волной упали с плеча.
- Любви, наверное. И чтобы вы все сдохли.
Девушка оборачивается – губы растянуты в улыбке. Настоящий, истинно Тиаматовский злобный оскал.
- Ненавижу тебя.
«И мы тебя любим, дурочка.»
***
Мне очень больно, пожалуй. Никогда бы не подумала, что, разделив душу, придется так страдать и мучиться. Что для нас, людей, душа? Ненужная, неведомая субстанция, которая вроде как ни за что и не отвечает. Ан нет, оказывается, все очень запутанно. И больно.
Наверное, Такуто опять впечатлился чем-то, вот и побаливает. Не похоже это ни на жгуче бешенство Тимат, ни на простодушное счастье Фуи.
Пожалуй, эта черноволосая марионетка, старающаяся казаться человеком, доставляет мне неприятностей больше всех.
Хотя, вру. Больше всего неприятностей мне доставляет стук каблуков, холодный смех и голос с легкой хрипотцой.
- Я тебя…
- Надоела, выйди, - мне действительно плохо на столько, что не хочется ни слышать, ни видеть эту чертову ошибку.
- Я тебя уже раздражаю, - с тенью самодовольства. Констатация факта, и не поспоришь ведь. – А обещала-то что? «Не брошу, не оставлю, всегда вместе.»
Как же все-таки противно у нее выходит мой голос!
А Тиамат уже впадает в свойственную ей истерику. Так и вижу ее, вжавшуюся в стену, руки судорожно цепляются за голую поверхность, скользя, голова опущена, волосы скрывают добрую часть фигуры.
- Любишь всех одинаково, говоришь? А я смотрю, любимчики появляются, - нет, это уже слишком. Да с чего она взяла? – С Такуто чуть ли не все свое время проводишь, - Такуто? А ты знаешь, милая, о ком мы с ним говорим? – А я как изгой, как ненужная вдруг стала, да ты даже меня перестала учить замечать прекрасное, улыбаться в конце-концов. Как же я тебя ненавижу! Ненавижу, ненави…
Хватит. Я никогда не смогла бы ударить тебя. Никогда не смогла бы причинить тебе, такой хрупкой, маленькой, потерянной в мире своего черного гнева, боль.
Я не люблю тебя?
Знакомься, Тиамат, это – нежность.
Ты ненужный изгой?
Смотри, Тиамат, это – желание.
Я оставила тебя совсем одну?
Запомни, Тиамат, это – твое лицо в моих ладонях.
Моя рыжеволосая бестия, наконец, закрывает широко распахнутые глазищи цвета морской волны. Тонкие, почти невесомые руки, обвивают мою талию.
- Как же я тебя ненавижу, - оторвавшись, увы, от губ.
Автор: непроститка.
Бета: foxy_hat
Фэндом: Роковой поцелуй + ориджинал.
Пейринг: Котоко\Тиамат. Присутствует Такуто.
Рейтинг: Р
Жанр: фемслэш, романс, нотки ангста.
Размер: мини.
Дисклеймер: все принадлежит мангаке и моему воспаленному мозгу.
Саммари:
И никто нам не нужен, никого мы не любим.
Мы не будем такими, как все прочие люди.
По дешёвке продали мы теням наши души.
Кто-то тихо вливает яд молитвы нам в уши.
Otto Dix
Мы не будем такими, как все прочие люди.
По дешёвке продали мы теням наши души.
Кто-то тихо вливает яд молитвы нам в уши.
Otto Dix
Посвящаю моей любимой совести.
читать дальше- Я тебя ненавижу, - сказано очень просто, ровным голосом, без намеков на иронию или сарказм. Так говорят правду, или нечто, кажущееся правдой. Зная Тиамат и ее неспособность к скрытию неприязни, это изречение относится, скорее, к первому.
- Конечно, ты меня ненавидишь, - подтверждаю я, даже не поднимая головы. Читать гораздо увлекательнее, чем вступать с ней в ежевечернюю дискуссию на тему «Ах, какая хозяйка плохая – портит недокуклам жизнь».
Марионетка яростно фыркает: просекла мой коварный план увиливания от распускания псевдорозовых соплей. Вообще, она стала гораздо смышленее, чем была пару недель назад – уже с легкостью, по одному лишь незначительному изменению тональности голоса, определяет мое истинное настроение. Так и выдрессировать ее до угадывания желаний недолго. Хотя, к чему мне еще один Такуто?
Увлекшись собственными мыслями, я неосторожно приподняла подбородок. Чего и следовало ожидать, Тиамат моментально соскочила с подоконника, нависла надо мной грозной тенью.
- Не-на-ви-жу.
- Пора бы научить тебя новым словам, - страдальчески вздыхаю, откладывая книгу. Почитать сегодня явно не удастся. Весьма печально, я же только дошла до момента, где этот русский юноша зарубил топором пожилую женщину.
Тиамат продолжает смотреть на меня из-под ресниц, опершись руками о подлокотники моего любимого кресла. Красивая такая деталь интерьера – мягкое, я почти утопаю в нем, молочно-белое, такое светлое, что даже фарфор запястий Тиамат, сильно выделяется на его фоне.
Тонкие, хрупкие руки, длиннющие пальцы, шарнир левого запястья чуть неровный – моя ошибка, так спешила доделать эту, третью по счету, куклу. Помню, как придумывала ей имя, хотела чтобы она была похожа и на звезду, и на редкий камень… Но холодные, с совершенно мужским прищуром, глаза получились темно-бирюзовыми, и название шумерского мирового океана было единственным, что приходило на ум.
Имя подошло как нельзя лучше – в сознании этой огненно-рыжей отстраненной красавицы бурлил настоящий водоворот ненависти, ужаса осознания своей неправильности, злобы ко всему, что ее окружало. В первую очередь, конечно, она злилась на меня – как я могла допустить промах в разделении душ и ей достались лишь негативные людские качества? Затем ее агрессия перекидывалась на Такуто и Фую – они были веселы, они могли улыбаться, они были любимы.
Говорить нечего, Тиамат приходилось воспитывать, стараться прививать ей хоть что-то доброе и человечное. Выходило плохо – кукла замыкалась в себе, совершенно не стараясь принять положительные эмоции. Причина этого мне была непонятна. Возможно, она просто пока наслаждается возможностью ненавидеть меня каждый вечер.
- Не нужно, - марионетка отталкивается, складывает руки на груди. Каблуки высоких сапогов стучат по паркету – вернулась на свое любимое место. И что же она нашла в унылом просиживании часов на подоконнике? Ладно бы еще вид из окна был достойным, так нет, Тиамат может сутками лицезреть этот пустырь с язвами-рытвинами по всей поверхности.
Я собираюсь уходить – ждать от нее еще каких-то изречений бесполезно. Со мной она старается разговаривать как можно меньше. И вовсе не потому, что я ей на столько противно, скорее, боится, что сама в очередной раз начнет требовать рассказать историю собственного создания. Момент деления души ее «любимый» - кукла кусает латексные губы, пластиковые ногти противно скрипят по фарфору ладоней. Клянусь, умела бы она плакать – не избежать прозрачных дорожек на щеках.
- Я бы хотела говорить тебе и другие слова, - глухо на столько, что поначалу кажется, что почудилось.
- Что?
- Ничего, - привычно злобно огрызается рыжеволосая, качнув головой. Видно, сама сгоняет наваждение от внезапно глупой и сторонней мысли.
Она все еще сжимает подоконник и нервно дергает плечами, когда дверь за ее спиной закрывается с резким скрипом.
«Прости меня, Тиамат. Я бы тоже хотела слышать совсем иное от тебя.»
- Я так устала от ненависти, - еле удается проглотить горький ком, вставший в горле.
***
Если бы она могла ощущать прикосновения, то, пожалуй, вздрогнула бы, когда Такуто неожиданно прикрыл ей глаза ладонями. Лишившись обзора и света, Тиамат недовольно кривит губы, нервно и резко дергает головой – пальцы юноши теперь на уровне ее шеи.
- Я просила прекратить это, кажется.
- Извини, - темноволосая марионетка улыбается краешком губ, на долю секунды в глазах появляется озорной блеск. – Ты просто так необыкновенно смотришься в лучах заката, так строго и невыносимо гордо, что мне захотелось разбавить эту обстановку вечернего романтизма.
Девушка подтягивает согнутые в коленях ноги к груди, локтем правой руки упирается в них, запускает пальцы в волосы, дергая отросшую челку.
Солнце медленно катилось за горизонт – все никак не хотело скрыться окончательно. Раньше оно убегало с небосклона за считанные минуты, сегодня же последние лучи уже битых полчаса раскрашивали облака в красный и ярко-оранжевый.
Зеленоглазый юноша опускается рядом с куклой, осторожно кладет ей голову на плечо. Длинные ресницы стрелами ложатся на щеки, скрывая стеклянные глаза.
Рыжеволосая марионетка свободной рукой отталкивает его голову:
- Бесишь, Такуто.
- Прости, я иначе не знаю, как выразить симпатию, - все та же простодушная полуулыбка.
- Ты мне нравишься. Пожалуй, даже слишком, Тиамат. И мне тебя…
- Кошмарно жаль. Знаю, знаю, вам всем лишь бы пожалеть бедную-несчастную, поломанную, неправильную уродку-меня.
Темноволосая кукла хмыкает, опуская голову. Он прекрасно понимает, что эта их вечная жалость, попытки посочувствовать и поддержать еще сильнее раздражают Тиамат. Но в то же время его нервировала эта ее злость и постоянная агрессия: ни он, ни Фуя не виноваты в том, что их души поделены как нужно, что они могут испытывать всю гамму чувств и эмоций.
Он не виноват в том, что может растянуть губы в улыбке, не виноват в том, что может громко и радостно смеяться, не виноват в том, что хозяйка так нежно и ласково гладит его по голове, спутывая непослушные волосы.
Да уж если на то и пошло, сама Тиамат не виновата в том, что ей просто не хватило души и ее сущность вобрала в себя лишь отрицательные человеческие качества.
- Такуто, - рыжеволосая говорит тихо, как и всегда, но очень жестко, так, что даже негромкие ее слова заставляют вздрогнуть. – Ты что, так хочешь быть похожим на человека?
Темноволосый кивает. Да, эти бинты на запястьях и шее не просто так. Он действительно хочет считать себя и быть для других человеком. Он ненавидит свою кукольную сущность, пожалуй, даже сильнее, чем синеглазая девушка.
- Ты что, так боишься, что они не примут тебя? – неудобный, какой-то неправильный вопрос. Такуто поднимает полный непонимания взгляд на марионетку. Тиамат уже встала, смотрит пристально и чуть насмешливо. Она всегда смотрит на него именно так.
- А ты сама? Зачем ошейник, перчатки? Ты сама же…
- Не переводи тему, - едва ли не звериный рык. Знакомая искра ненавистного безумия в глазах. Такая привычная и родная Тиамат. Знакомая до боли. Наверное, он никогда не поймет, зачем же хозяйка так рьяно старается изменить свою рыжеволосую эгоистку. Ведь за это они ее любят.
Вот только как это объяснить самой кукле?
- Боюсь, - покорно соглашается юноша. – Потому что я уже не кукла, но еще и не человек.
- И никогда им не станешь, - еще щепоть соли на рану.
«Глупая. Смешная и глупая». Такуто по-прежнему улыбается. Девушка, махнув рукой, таким образом, подводя итог всему разговору, стремительно уходит.
- Чего ты хочешь, Тиамат?
Остановилась. Склонила голову на бок – жесткие пружинки волос волной упали с плеча.
- Любви, наверное. И чтобы вы все сдохли.
Девушка оборачивается – губы растянуты в улыбке. Настоящий, истинно Тиаматовский злобный оскал.
- Ненавижу тебя.
«И мы тебя любим, дурочка.»
***
Мне очень больно, пожалуй. Никогда бы не подумала, что, разделив душу, придется так страдать и мучиться. Что для нас, людей, душа? Ненужная, неведомая субстанция, которая вроде как ни за что и не отвечает. Ан нет, оказывается, все очень запутанно. И больно.
Наверное, Такуто опять впечатлился чем-то, вот и побаливает. Не похоже это ни на жгуче бешенство Тимат, ни на простодушное счастье Фуи.
Пожалуй, эта черноволосая марионетка, старающаяся казаться человеком, доставляет мне неприятностей больше всех.
Хотя, вру. Больше всего неприятностей мне доставляет стук каблуков, холодный смех и голос с легкой хрипотцой.
- Я тебя…
- Надоела, выйди, - мне действительно плохо на столько, что не хочется ни слышать, ни видеть эту чертову ошибку.
- Я тебя уже раздражаю, - с тенью самодовольства. Констатация факта, и не поспоришь ведь. – А обещала-то что? «Не брошу, не оставлю, всегда вместе.»
Как же все-таки противно у нее выходит мой голос!
А Тиамат уже впадает в свойственную ей истерику. Так и вижу ее, вжавшуюся в стену, руки судорожно цепляются за голую поверхность, скользя, голова опущена, волосы скрывают добрую часть фигуры.
- Любишь всех одинаково, говоришь? А я смотрю, любимчики появляются, - нет, это уже слишком. Да с чего она взяла? – С Такуто чуть ли не все свое время проводишь, - Такуто? А ты знаешь, милая, о ком мы с ним говорим? – А я как изгой, как ненужная вдруг стала, да ты даже меня перестала учить замечать прекрасное, улыбаться в конце-концов. Как же я тебя ненавижу! Ненавижу, ненави…
Хватит. Я никогда не смогла бы ударить тебя. Никогда не смогла бы причинить тебе, такой хрупкой, маленькой, потерянной в мире своего черного гнева, боль.
Я не люблю тебя?
Знакомься, Тиамат, это – нежность.
Ты ненужный изгой?
Смотри, Тиамат, это – желание.
Я оставила тебя совсем одну?
Запомни, Тиамат, это – твое лицо в моих ладонях.
Моя рыжеволосая бестия, наконец, закрывает широко распахнутые глазищи цвета морской волны. Тонкие, почти невесомые руки, обвивают мою талию.
- Как же я тебя ненавижу, - оторвавшись, увы, от губ.
@музыка: Otto Dix - белый пепел
@настроение: аняня
@темы: маленькая девочка со взглядом волчицы, танцы на полях