Ему всего пятнадцать и перед нами праздничный город.
По ушам долбит музыка, играющая в парке, мы глупо смеемся, и его рука едва касается моей.
У него черные глаза и родинка на щеке совсем как у меня. Я курю тонкие сигареты, оставляя след карминовой помады на белой бумаге и на его щеке.
Впереди потрескавшаяся асфальтовая дорога, забросанная бутылками и чьими-то следами, и закатное розовое небо с серыми росчерками туч, разрезающими вены.
У нас впереди целая вечность, сжимая доски скамеек и улыбаясь.
У нас впереди два часа разговора ни о чем и напряженных пауз. Он не может молчать, потому что я рядом. Я не могу молчать, потому что у него теплая кожа.
Его зовут как дорогие сигареты, он не любит книги и по-мальчишечьи не смотрит на меня, загадочно улыбаясь и снимая куртку.
Он не может допустить, чтобы я замерзла в этот праздник, и мы ждем салюта, которого не будет.
Кент.
А я так и не смогла вновь научиться влюбляться.